Что ждет «Хезболлу» после убийства лидера и ударов Израиля. Разбор

Израиль нанес серию ударов по Ливану, в результате которых погиб многолетний глава шиитского движения «Хезболла» Хасан Насралла, пострадало военное командование организации, поражена инфраструктура на территории страны. В мире опасаются полноценного вторжения в Ливан. Что ждет «Хезболлу» в свете последних событий и какой будет обстановка на Ближнем Востоке — в разборе «Известий».

Что произошло

• 27 сентября Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) нанесла удар по подземному центральному штабу «Хезболлы» под жилым зданием в Бейруте. В результате погибли генеральный секретарь организации Хасан Насралла, занимавший этот пост с 1992 года, его дочь и некоторые высшие руководящие члены движения.

• После этого Израиль продолжил наносить удары по территории Ливана, заявляя о поражении военной инфраструктуры «Хезболлы», складов с противокорабельными ракетами и пусковых установок.

• 29 сентября «Хезболла» сообщила об избрании нового лидера движения. Им стал двоюродный брат Насраллы Хашем Сафи ад-Дин, занимавший пост главы исполнительного совета группировки.

Состояние «Хезболлы»

• Текущее состояние «Хезболлы», одного из ключевого противника Израиля, можно однозначно оценить как ослабленное. С того момента, как состоялась атака на членов движения с помощью взрывающихся средств связи, группировка продолжает нести различные потери. Ее военный потенциал подорван, система связи между ячейками нарушена, ликвидирована значительная часть командного состава.

• Максимальное за последние годы ослабление «Хезболлы» провоцирует Израиль на проведение наземной операции на юге Ливана, чтобы зачистить территорию от объектов группировки и помешать ее восстановлению. Время сейчас на стороне Тель-Авива, так как «Хезболле» нужно было не только избрать нового главу, но и найти замену погибшим командирам, определиться с текущими задачами и в соответствии с ними начать принимать решения.

• Вместе с тем о полном уничтожении «Хезболлы» говорить не приходится. Она представляет собой целое общественно-политическое движение, которое невозможно ликвидировать. Это уже показал пример палестинского радикального движения ХАМАС, с которым Израиль борется военными методами последние 11 месяцев. «Хезболла» при этом более вооруженная, структурированная и многочисленная организация. У нее множество подразделений с широким набором функционала, от СМИ до разведки, которые расположены не только в Ливане, но и за его пределами. При этом руководство «Хезболлы» априори готово идти на жертвы и имеет внушительную «скамью запасных».

• Несмотря на то что Израиль декларирует планы уничтожить «Хезболлу», более реалистичен вариант, при котором целью станет принуждение к переговорам и прекращению огня, а также к отказу от поддержки ХАМАС. Для этого может быть проведена ограниченная наземная операция. Полномасштабное же вторжение приведет к изгнанию шиитов и потере ливанской государственности — подобный передел Ближнего Востока является крайне опасным вариантом, в котором не будут заинтересованы уже ни союзники Израиля, включая США, ни страны Персидского залива, поддерживающие с ним отношения.

Ответ «Хезболлы»

• Еще недавно арсенал движения оценивался в 150 тыс. ракет, снарядов и беспилотников, что в 10 раз превышало объем вооружения по сравнению с предыдущим военным противостоянием с Израилем в 2006 году. Точно оценить возможности группировки в связи с последними ударами ЦАХАЛ не представляется возможным.

• На данный момент «Хезболла» нанесла ограниченные ответные удары, которые израильская система ПВО успешно отразила. В ближайшее время нельзя исключать попыток прорыва обороны Израиля и дальнейших атак точечного типа с применением ракет. В зависимости от текущего военно-технического состояния «Хезболла» могла бы начать вести партизанскую борьбу.

• Не исключен вариант, при котором «Хезболла» попытается ответить Израилю его же методами и объявить охоту как на командование военных подразделений ЦАХАЛ, так и на высшее руководство страны. Союзники движения из йеменского движения «Ансар Аллах» уже заявили об ударе по аэропорту Тель-Авива в момент, когда туда прилетел премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху.

Фактор Ирана

• Ослабление «Хезболлы» и угроза наземной операции в Ливане поднимают вопрос о возможном участии Ирана в новом витке ближневосточного конфликта. Пока что руководство страны ограничилось осуждением действий Израиля, выражением солидарности и призывом наказать за совершенные преступления.

• На данный момент Иран дистанцируется от происходящей ситуации. Сейчас он готов вести переговоры с Западом по ядерной программе и использовать дипломатию, в том числе контакты с США, в то время как Нетаньяху выражает уверенность в превосходстве Израиля и провоцирует на участие в полномасштабном конфликте (подробнее об этом мы писали здесь). Таким образом, участие в региональной войне Тегерану крайне нежелательно.

• Тегеран мог бы принять решение о восстановлении военного потенциала «Хезболлы», но тогда ему придется самому сначала укрепить собственную обороноспособность и подготовиться к возможной реакции Израиля. Разведывательные возможности Тель-Авива показали, что удар может оказаться непредсказуемым, если не сказать изощренным.

• Отсутствие же четкой поддержки со стороны Ирана может вынудить «Хезболлу» последовать примеру ХАМАС и перейти к полностью самостоятельным действиям, несмотря на текущее подавленное состояние группировки. Мало того что авторитет Тегерана среди его прокси будет подорван, это сделает ситуацию на Ближнем Востоке неконтролируемой и всё так же не обезопасит Иран от вовлечения в прямой конфликт с Израилем. Тем не менее четких сигналов от Тегерана пока еще нет: хотя президент страны Масуд Пезешкиан и призвал арабские и исламские страны «не стоять в стороне», в МИД Ирана уже заявили об отсутствии планов отправлять свои войска в Ливан для помощи «Хезболле».

При подготовке материала «Известия» общались с:

• политологом, востоковедом Еленой Супониной;
• экспертом по проблемам стран Ближнего Востока и Кавказа Станиславом Тарасовым;
• старшим научным сотрудником Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Борисом Долговым.